Марк тоже улыбнулся, вспомнив лихо рассекающих членов «Александрийской Рулетки» по разваливающимся палубам их корабля, когда пришёл в себя перед очами Ханны и Маттершанца.
— Кэп, у меня только три вопроса. Почему отдаёте нам сие творение, если оно так прекрасно, не соблаговолите ли пойти с нами для контроля имущества и какого хрена вы молчали обо всём этом раньше?
— Может, вам ещё и трусы снять, и, кхе, задницу предъявить на предмет неучтённого оборудования? — Реверс почти вспылил, но, вспомнив, что он не на капитанском мостике «Александрийской Рулетки», утих. — Ну, как-то забыл я про них, так и лежали в тайнике… Сам я не пойду, к сожалению: десант — это не совсем моё призвание, а диверсанты вам не нужны будут. Но некоторые из наших общих знакомых, полковник, очень хотели войти в состав вашей группы, и двое — присоединиться к пилотам истребителей…
— Одного истребителя я, кажется, знаю… — протянул Марк. — Либерти?
— И Док. Он отличный лётчик. К тому же, как я понял, Док давно знает Либерти. У них там какие-то свои мерки половыми органами.
— Реверс, вы меня удивляете, — Романов недоверчиво улыбнулся. — В хорошем смысле.
Он прошёлся между Сандерсом и Александром, машинально заложив руки за спину.
— В тактическую схему придётся внести некоторые изменения. Автогруппу можно увеличить почти вдвое, за счёт предполагаемых командирских костюмов из старых запасов. Бывшие командирские костюмы мы выделяем в две группы огневой поддержки — для обеспечения боевого преимущества на необходимом направлении. Бойцы в чешуйчатой крокоброне составят основное ядро командования и, одновременно, тактический авангард, так как мобильность у них на порядок выше, плюс силовая защита и маскировка…
— Ваш вывод, полковник? — Сандерс с интересом наблюдал за размышлениями Романова. — С какими силами противника вы сможете справиться при необходимости? Вероятная точка высадки — Марс, зона пустынь… Силы самообороны, спецхран, наёмники, и минимум регулярных войск. Могут быть киборги и тяжёлая техника, но маловероятно.
— При наличии слабо бронированного и легковооружённого противника — триста единиц перед потерей автоматической группы, — Романов с благодарностью за сведения взглянул на капитана «Искандера». — В случае спецхрана и наёмников — до ста пятидесяти единиц, при подключении огневого резерва и минимальной поддержке с воздуха можем выйти на двести единиц… При использовании противником тяжёлой техники и штурмового оснащения уровня войск Протектората — до семидесяти единиц. Фокусирование огня и распределение приоритетных целей по степени опасности — рекомендуется. Но если нам на голову сверху летуны нагадят, нам, простите уж, никакая броня не поможет. Мы просто квакнемся в анналы истории.
— А если, к примеру, придётся брать штурмом укрепления? — Сандерс оживился и вызвал на голоэкраны схемы сооружений, планетарных и орбитальных. — Справитесь?
— С вероятностью шестьдесят процентов… — Романов быстро изучил планы и разрезы зданий. — Вооружение и костюмы у нас, в основном, наступательные, и предназначены для открытой местности. В узких коридорах и галереях потери автоматов будут выше, и управлять ими сложнее…
— Смею надеяться, до того не дойдёт… — начальник базы снова ущипнул себя за бородку, и вальяжно взмахнул рукой. — Полковник, назначаю вас командующим десантной секцией, и наделяю всей полнотой полномочий. Готовность два часа, по готовности — доложить. Капитан Реверс, благодарю вас за помощь…
— Да на здоровье… — ответил Александр, кивая Романову и направляясь к выходу. — Марк, пойдёмте, нас ждут великие дела…
— Так точно, господин капитан второго ранга! — Романов отдал честь, и последовал за капитаном «Александрийской Рулетки».
— Удачи, полковник… — тихо проговорил ему вслед Сандерс, зная, что Марк прекрасно его слышит. — Она нам всем понадобится…
Вырванная зарядом метапластида старинная шлюзовая бронедверь, глухо ухнув, рухнула всеми своими двумя тоннами искорёженного металла на покрытый облезшим пластиком пол. Вверх взлетели клубы пыли и мелкой крошки сгоревшего во взрыве пластобетона, заполнив весь объём шлюзовой камеры убежища Канцлера непрозрачной белой взвесью, сквозь которую с трудом пробивались лучи мощных галогенных светильников.
Когда-то здесь была база проекта «Марс-2100», от которой остались только сухие пещеры, вырубленные в теле древней красной скалы. Потом, при преобразовании планеты по земному типу, начавшемся в конце двадцать второго века, каверны залили бетоном и оборудовали шлюзовую камеру, реакторный отсек, в котором и по настоящее время осталась сильнейшая наведённая радиация, хранилища, жилые отсеки, и прочее необходимое для жизни сотни учёных-терраформистов. Спустя годы это убежище служило пристанищем контрабандистам, Церкви Алой Скалы, колонистам третьей волны, силам Протектората и, наконец, десятилетие назад стало запасной Ставкой марсианского Правительства, о которой знали немногие.
В шлюзовой камере, раздвигая не успевшую осесть пыль коконами силовых щитов, появились два тяжело вооружённых штурмовика в серой броне, осторожно ступавшие по осколкам бетона и металла, поводя по сторонам широкими раструбами полевых дезинтеграторов. За ними, прижимая к лицу кислородную маску, вошёл высокий широкоплечий мужчина в дорогом тёмно-вишнёвом с золотом камзоле, слегка истрёпанном и немного измазанном в какой-то гадости. Он осмотрелся по сторонам, и, сверившись с коммом, уверенным движением приказал солдатам двигаться дальше.